[mickeyway]

я, кстати, ебанулся, ибо вот оно, мое вступление для отчета по усадьбам Подмосковья, и я ебанулся.


Путешествуя по подмосковным дорогам русской земли, сложно оставить без внимания те завораживающие картины, которые открываются перед отвыкшими от природного великолепия глазами. Земля эта обладает поистине неизъяснимой притягательностью, мягко вздымаясь зеленеющими холмами, буйной порослью кустарника отражаясь в прозрачной воде озер и речушек, шумя верхушками деревьев и даря прохладу лесной чащи – здесь нет ни высоких гор, ни выжженных солнцем пустынных равнин, и в воздухе царит умиротворение.
Природу Подмосковья любят все, кто хоть раз вглядывался в неиссякаемое разнообразие ландшафта, в то, как причудливо и прихотливо вьется узкая дорога среди холмов, рощ и водоемов, петляя по земле, которая помнит все события минувших дней – ведь здесь происходило столько, сколько выпадало на долю не всякому месту, и слушать об этих событиях представляется одним из самых благодатных занятий для всякого человека.
Вот стих гул поезда, и сразу со всех сторон перрон окружает лес, полный звуков, шорохов, пения птиц, сотен и тысяч запахов и растений. Лес является неотъемлемой частью Подмосковья, полноправным хозяином его «угодий», лишь слегка потесненным самонадеянным человеком. В лесу сохранился тот особый мир, который видели еще люди прошлых столетий, нетронутый, вечный, спокойный. Железная дорога остается позади, а тропинка уверенно ведет в гору, огибая намечающиеся подножия холмов, мелькая между редкими строениями. Как на полотнах Левитана, над головой простерлось необъятное небо, голубое, слегка тронутое белыми облаками, лениво плывущими вдаль – и в самом деле, кажется, будто раскинулось оно над вечным покоем, над зеленеющими лесами и над блестящими лентами рек. Если очень захотеть, можно представить, как выглядит сверху эта завораживающая панорама – а тем временем дорога еще больше стремится ввысь, в гору, увлекая за собой и расширяясь.
Дойдя до самой высокой точки пути, можно вдохнуть свежий, благоуханный воздух, несравнимый с воздухом столицы, и оглядеться, останавливаясь взглядом на склонах, поросших тонкими деревьями, на суетящихся внизу людей, на пролетающих над водой птиц – все это потом найдет отражение в акварелях многих людей XIX столетия, так же как и мы сейчас любовавшихся природой этого края.
Теперь дорога резко сворачивает влево и вниз, и сбитый с толку путник лишь шагает вперед. Отступает лес, затихает все вокруг, и перед глазами возникает сначала одно, потом другое строение, и только затем – весь ансамбль построек. Вот она, русская усадьба, к которой мы так долго ехали в гости из Москвы, из современного мира, в надежде погрузиться в старину, в другой век, и попытаться понять и его, и тех талантливых людей, что некогда жили здесь.
После этого следует оглянуться по сторонам, чтобы еще раз пройтись взглядом по зеленым покатым холмам, по лесному массиву, по искрящейся внизу реке, и осознать, насколько же гармонично усадьба вписывается в родной ей ландшафт. Вот она, русская усадьба, и мы совершим по ней одно из самых увлекательных путешествий.